Я уже писала, что только недавно ощутила радость материнства. Это правда. Быть матерью тяжело. Мне сложно не столько от недосыпа или связанности по рукам и ногам, сколько из-за страха: что я не смогу успокоить, что я плохая мать, что у нас что-то идет не как надо, что впереди сплошные сложности. Когда этот страх ушел, да еще и режим гордился, жить стало гораздо проще.
Ощущаю себя счастливой от осознания того, что Мариша никуда не денется, что она наша доченька, что нам ее не на время дали, а на целую жизнь, что впереди еще множество открытий.
Я уже писала, что только недавно ощутила радость материнства. Это правда. Быть матерью тяжело. Мне сложно не столько от недосыпа или связанности по рукам и ногам, сколько из-за страха: что я не смогу успокоить, что я плохая мать, что у нас что-то идет не как надо, что впереди сплошные сложности. Когда этот страх ушел, да еще и режим гордился, жить стало гораздо проще.
Я уже писала, что только недавно ощутила радость материнства. Это правда. Быть матерью тяжело. Мне сложно не столько от недосыпа или связанности по рукам и ногам, сколько из-за страха: что я не смогу успокоить, что я плохая мать, что у нас что-то идет не как надо, что впереди сплошные сложности. Когда этот страх ушел, да еще и режим гордился, жить стало гораздо проще.